Личности инквизиторов, их права и обязанности
Инквизиторами были в основном доминиканцы и францисканцы. Однако среди них можно было встретить и монахов других орденов, и даже людей без сана.
Климент V (1305 – 1314) установил минимальный возраст инквизитора в 40 лет, но бывали и моложе.
Историки характеризуют инквизиторов как людей решительных, жёстких и жестоких, полных энергии, отнюдь не отличающихся смирением, а, наоборот, стремящихся к власти и славе, в достаточной степени увлечённых мирскими благами. Другими словами, это были ярые фанатики своего дела и отчаянные карьеристы. Их принципом было справедливое возмездие.
Они происходили из самых разных слоёв общества. Роберто Ле Бург, доминиканец, раскаявшийся катар, был назначен в 1233 году инквизитором в район Луары, где отличился кровожадностью. Через два года он сумел стать инквизитором всей Франции, за исключением южных провинций. За массовые казни и грабежи его прозвали Антиеретическим Молотом. Жестокости, чинимые Ле Бургом, угрожали вызвать всеобщее восстание во Франции, что вынудило папу отдать приказ арестовать его. Ле Бург был осуждён на пожизненное заключение. И это чуть ли не единственный случай в истории инквизиции, когда инквизитор был наказан церковными властями за свои преступления. С другими инквизиторами очень часто расправлялись местные жители, что позволяло канонизировать убийц и возводить их в ранг святых.
Инквизиторов в конечном итоге назначал папа, который являлся верховным главой священного трибунала. Инквизиционный суд, как чрезвычайный, не подлежал цензуре, контролю ни со стороны папских легатов, ни со стороны руководителей монашеских орденов, назначавших инквизиторов.
В 1245 году папа Иннокентий IV решил, что инквизиторы должны получать прощение грехов от других инквизиторов, таким образом, они становились практически неподсудны и освобождались от повиновения руководителям своих монашеских орденов. Инквизиторы получили право являться непосредственно к папе и решать возникшие проблемы и вопросы.
Однако самостоятельно инквизиторы не могли справиться с возложенными на них обязанностями – настолько велики были провинции – отведённые им «наделы». Поэтому им было даровано право назначать себе помощников – эмиссаров, которые могли быть приняты на службу или уволены лишь самим инквизитором. Как правило, таких эмиссаров, или викариев, как их также называли, инквизиторы посылали в отдалённые уголки подвластных им территорий.
Как мы уже говорили во вступлении, всякому, даже королю, кто препятствовал деятельности инквизитора или подстрекал к этому других, грозило отлучение от Церкви. «Ужасная власть, – отмечает Г. Ч. Ли, – предоставленная таким образом инквизитору, становилась ещё более грозной благодаря растяжимости понятия «преступление», выражавшееся в противодействии инквизиции; это преступление было плохо квалифицировано, но преследовалось оно с неослабной энергией. Если смерть освобождала обвинённых от мщения Церкви, то инквизиция не забывала их, и гнев её обрушивался на их детей и внуков».
Организационно же инквизиторами и их «отделениями» в разных странах руководили сначала генерал-инквизиторы, которые назначались папой, а впоследствии – различные учреждения Римской курии.
Генерал-инквизиторство было учреждено в середине XIII века папой Урбаном IV (1261 – 1264), который назначил на эту должность своего доверенного кардинала Каетано Орсини. Последний оказался очень талантливым организатором и прекрасным интриганом, что после кончины папы Урбана IV позволило ему легко занять его место под именем папы Николая III (1277 – 1280). Орсини, став папой, в свою очередь, назначил генерал-инквизитором своего племянника кардинала Латино Малебранку. Ему он хотел передать в наследство свой «трон», но тут уже возмутились кардиналы, провалившие Малебранку на очередных выборах папы. После смерти последнего пост генерал-инквизитора оставался некоторое время вакантным. Он был занят ещё только один раз при Клименте VI (1342 – 1352). Но поскольку с этим постом были связаны одни неприятности и зависть кардиналов, со временем его упразднили.
Когда возникло протестантство, католической церкви пришлось принимать меры по борьбе и с этой ересью. Поэтому в 1542 году возникло новое учреждение – «Священная конгрегация римской и вселенской инквизиции». «Честь» её организации принадлежит папе Павлу III.
С течением времени, когда дел стало много, инквизиторам потребовались помощники, и они стали получать их от местных епископов, с которыми и так находились в тесном контакте. Именно местные епископы давали инквизиторам формальное разрешение на проведение арестов, на начало следствия. Они часто присутствовали на пытках и почти всегда – на судебном процессе.
Инквизитор и епископ действовали с общего согласия, и тем не менее каждый из них имел право самостоятельно преследовать виновных. Постановления о взятии под стражу могли быть утверждены лишь одновременно ими обоими. То же самое касалось пыток и окончательного приговора, для каковых заключение обоих было необходимо. Когда же мнения их расходились, они обращались к папе.
Если инквизитор был не в состоянии поехать в соседний город для проведения дознания или по иной надобности, то он отправлял туда назначенного им же самим эмиссара или викария. Последние имели право даже выносить приговоры. Уже в 1248 году Валансьенский собор прямо обязал епископов объявлять и исполнять решения инквизиторов под угрозой, что им будет запрещён вход в их собственные церкви. А уже очень скоро (а именно в 1257 году решением папы Александра IV) епископы перестали иметь «право голоса» – и инквизиторы сосредоточили всю деятельность в своих руках.
В XIV веке инквизиторы стали прибегать к услугам так называемых квалификаторов, которые осуществляли «юридическую поддержку». Как правило, они тоже были церковниками и следили за тем, чтобы судебное производство инквизиции не противоречило по сути существовавшим гражданским законам. Они же помогали в случае затруднения с поиском необходимых церковных актов, уставов, булл и декретов. Как правило, при ознакомлении «юрисконсульта» с делом обвиняемого оригиналы документов никогда не предоставлялись, а изготовлялись специальные копии, из которых были со всем тщанием изъяты имена еретика, доносчика, свидетеля и всех сопутствующих конкретных «географических» деталей.
Судебный процесс «обставляли» – прежде всего внешне – в соответствии с существующим гражданским законодательством. К примеру, на суде обязательно был обвинитель (прокурор), также из монашеской среды.
На пытках и во время допросов всегда присутствовал врач, который следил за тем, чтобы обвиняемый или обвиняемая не скончались раньше времени, а также проводил осмотр тела в поисках «ведьминых» отметин или по другой медицинской причине. Ну и, конечно, приговор приводил в исполнение палач.
В карательном приговоре инквизиторы имели прямую материальную заинтересованность. Если первые инквизиторы действовали исключительно из идеологических побуждений, то вскоре им уже полагалось вознаграждение в виде конфискованного имущества. Историки Церкви особо отмечают, что инквизиция никогда не располагала вкладами, пожертвованиями или иными средствами, кроме материальных поступлений в результате собственной деятельности. Тем самым жестокость «Мировой руки» подпитывалась необходимостью зарабатывать на хлеб насущный, а террор был направлен не только на членов гражданского общества, но и на самих себя.
Сохранились документы – своеобразные учебники инквизиторов, один из которых написан Бернаром Ги, свирепствовавшим, в частности, в Лангедоке. Его часто цитируют, поскольку это – квинтэссенция поведения инквизитора, который должен быть «деятелен и энергичен в своём рвении к истинной вере, в деле спасения душ и истребления ереси», активен физически и никогда не поддаваться лени. При этом инквизитор никогда не должен гневаться, а, напротив, всегда обязан сохранять спокойствие. Как истинный служитель Церкви инквизитор не должен бояться смерти, а потому не подобает ему отступать перед лишениями и грозящими ему опасностями и напастями, однако самоубийство – великий грех, а потому не стоит самому искать приключений и безрассудно стремиться навстречу опасностям. Нельзя поддаваться на уловки мирян и склоняться на сторону пришедшего, не выслушав других свидетелей. Рассудительность – одно из основных качеств, которые необходимы инквизитору, поскольку ему часто приходится оказываться в ситуациях, в которых кажущееся на первый взгляд невероятным оказывается впоследствии истиной. А потому инквизитор должен внимательно расследовать дело, не задумываясь о впечатлении, которое он произведёт на окружающих, и не ища любви и популярности. Не стоит ему и быть неоправданно жестоким и бесчувственным, отказывая в отсрочках и в смягчении наказания, не имея на то особых оснований. Он всегда должен в первую очередь думать о своём деле.
Бернар Ги даёт даже строгие указания о том, каким должно быть выражение лица инквизитора при вынесении приговора: «Когда он выносит смертный приговор, то выражение лица его должно свидетельствовать о сожалении, чтобы не казалось, что он действует под влиянием гнева и жестокости, но приговор его должен оставаться неизменным. Если он накладывает денежное наказание, то лицо его должно сохранять строгое выражение, чтобы не подумали, что он действует из алчности. Пусть в его взгляде проглядывают всегда любовь к правде и милосердие, чтобы не думали, что его решения вынесены под влиянием алчности или жестокости».
«Однако, – пишет И. Григулевич, – было бы ошибочным считать, что свою главную задачу инквизитор видел прежде всего в отправке еретика на костёр. Инквизитор в первую очередь добивался превращения еретика из «слуги дьявола» в «раба Господня». Инквизитор стремился вырвать у еретика раскаяние, отречение от еретических верований, заставить примириться с Церковью. Но чтобы такое превращение действительно произошло и не было бы очередным обманом лукавого, обвиняемый должен был, в доказательство искренности своего раскаяния, выдать своих единоверцев и их друзей и сообщников».
Соотношение веры и неверия – вот основной вопрос инквизиции. Было бы неверно говорить исключительно о корыстных целях представителей католической церкви, которые стремились к конфискации имущества обвиняемых. Скорее всего, многие из них действительно верили, что разоблачают ужасный пакт человека с дьяволом.
Основная задача инквизитора – не налагать наказания, а спасать души несчастных, направив их на путь спасения и подвергнув их наказаниям. Они были пастырями, которые пытались излечить (пусть и жестоко!) своих заблудших духовных детей.
В результате «разоблачения» человек осуждался и ему выносился приговор. Совсем не обязательно это была смертная казнь . Было бы неправильно говорить о какой-то патологической жестокости инквизиторов. Они искренне верили, что делают всё во благо Церкви и Бога и мешают распространению ереси.
Другой вопрос, что ересь сама по себе была столь страшным преступлением, что очень часто её нельзя было «замолить» и «отработать» епитимьей. И тогда виновного ждал один путь – на костёр.
Чтобы определить главные принципы, которыми должна была руководствоваться инквизиция, в 1243 и 1244 годах в Нарбонне созвали большое собрание епископов Нарбонна, Арля и Экса. В результате были приняты установления – каноны, которые и стали уставом инквизиции.
Статья первая. ПРЕСТУПЛЕНИЯ, РАССЛЕДОВАНИЕ КОИХ ОНА ПРЕДПРИНИМАЛА
I. Хотя папы, учреждая инквизицию, предполагали только розыск и
наказание за преступление ереси (причем отступничество от веры
рассматривалось как частный случай), однако с самого ее начала инквизиторам
потому что это было единственным средством, которое могло привести к
открытию настоящих еретиков. Плохая репутация в этом отношении служила
достаточным прецедентом для обоснования дознания и обыкновенно давала повод
к доносам; вовсе не являясь уликой проступка, она устанавливала лишь простое
подозрение. Это подозрение вытекало из действий или слов, указывавших на
вредные убеждения и ошибочные мнения насчет католических догматов; оно
допускалось лишь в том случае, когда преступное поведение и разговоры были
вполне доказаны. Преступления, не имеющие никакого отношения к верованию, не
могли сделать совершителей их подозреваемыми в ереси, и расследование этих
преступлений принадлежало по праву светским судьям. Однако в числе этих
преступлений были такие, о которых папы думали, что нельзя в них быть
виновными без проникновения вредных учений; поэтому, хотя светские судьи
преследовали совершителей их согласно обыкновенным законам, инквизиторам
было вменено в обязанность рассматривать этих обвиняемых как заподозренных в
ереси и действовать против них, чтобы удостовериться, совершили ли они эти
преступления по свойственной человеку наклонности ко злу или потому, что они
не считали этих деяний преступными. Последнее обстоятельство позволяло
думать, что они заблуждались в догматах. К этому разряду проступков
принадлежит род богохульств, известных под именем еретических. Они
произносились против Бога и его святых, что указывало у виновных на
ошибочное представление о всемогуществе Божием или о каком-либо другом
свойстве божества. А это давало повод к подозрению в ереси, хотя бы эти
богохульства и были произнесены в запальчивости, во время спора или в
опьянении, потому что инквизиторы могли смотреть на них как на
доказательство того, что привычные убеждения богохульников были противны
вере {Эймерик. Руководство для инквизиторов. Ч. II. Вопр. 1.}.
II. Вторым родом проступков, вызывавших подозрение в ереси, были
колдовство и ворожба. Эймерик признает, что эти проступки всецело
принадлежат компетенции светского суда, когда виновные стараются открыть
будущее простыми, естественными средствами, как, например, посредством
чтения линий на ладонях рук или чего-нибудь в этом роде; но он прибавляет,
на основании апостольских правил, что всякий гадатель и всякий человек,
предающийся колдовству, становится подозреваемым в ереси и должен быть
караем инквизицией как еретик, когда он для прорицания будущего совершает
крещение умершего, вновь крестит ребенка, употребляет святую воду от
таинства крещения, святое миро от таинства миропомазания, масло от оглашения
Или масло от соборования , освященные гостии, пелены и священные
богослужебные сосуды или другие предметы, что доказывает его пренебрежение к
ним или злоупотребление таинствами, религиозными тайнами и обрядами.
III. То же подозрение тяготело над лицами, обращавшимися в своей
суеверной деятельности к демонам или употреблявшими какую-либо другую
процедуру в этом роде для целей, о которых идет речь {Там же. Вопр. 52.}. По
мере возрастания в Европе просвещения мы видим исчезновение глупой
доверчивости к этим и тому подобным суеверным средствам, употребляемым для
отгадывания будущего. Но ввиду того, что в средние века этого рода
преступления были очень обыкновенны, сочли важным для политики римской курии
подчинить их ее юрисдикции.
IV. Третьим родом проступков, влекших за собою подозрение в ереси, было
вызывание демонов. Это преступление может быть совершаемо при тех же
обстоятельствах, как и богохульство, потому что люди призывают злых духов в
гневе, запальчивости, буйстве, ярости или скуке, и это в силу част ого
употребления становится привычкой, конечно, преступной, но не имеющей ни
малейшего отношения к ереси. В XIII и последующих веках ложные мнения
(возникшие в эпоху, когда не было здравой критики) сделали очень
обыкновенным преступление вызывания демонов, от которых надеялись получить
милости. Николай Эймерик во всех своих сочинениях кажется добросовестным
писателем, и, когда он рассказывает факты, которые для него являются
необыкновенными, на него можно положиться. Он сообщает нам, что в бытность
свою инквизитором он достал и затем сжег по прочтении две книги о вызывании
демонов, одну под заглавием Ключ Соломона и другую - Сокровище некромантии.
И в той и в другой шла речь о могуществе демонов (причем оно было изображено
очень широким), о культе, который им следует воздавать, и о молитвах, с
которыми к ним обращаться для получения их покровительства. Верившие учению
этих книг имели обыкновение, когда хотели взаимно связать себя относительно
чего-либо клятвою, клясться на словах книги Ключ Соломона, как это делают
христиане, клянясь на Евангелии.
процессов о преступлении вызывания демонов и что многие обвиняемые доходили
то того, что воздавали сатане поклонение со всеми знаками, обрядами и
словами, которыми католики сопровождают свое обращение к самому Богу, потому
что они почитали сатану божеством, враждебным Богу и облеченным могуществом,
равным или даже большим, чем могущество Бога {Эймерик. Руководство для
инквизиторов. Ч. II. Вопр. 43.}. Другие верили лишь в то, что злые духи
равны добрым ангелам и христианским святым, и поэтому воздавали им почитание
Среди злых духов они различали их главу, Люцифера, которого считали
самым могущественным. Существовал также и третий сорт людей, преданных тому
же культу; они прибегали к помощи заклинаний для вызывания теней, подобно
Саулу, прибегшему к помощи волшебницы для вызова тени Самуила {Там же.}
Благодаря прогрессу просвещения человеческий ум может не бояться
возвращения подобных сумасбродств.
V. Существовал четвертый род преступлений, дававший повод к
заподозрению в ереси: это был тот случай, когда отлученный от Церкви
пребывал год или дольше без ходатайства о снятии отлучения, не исполняя при
этом наложенной на него епитимьи. Папы уверяли, что ни один безупречный в
вере католик не может жить под тяжестью церковного наказания с таким
равнодушием, и, соединив такого рода пренебрежение с подозрением в ереси,
просьбы о снятии отлучения {Там же. Вопр. 47.}".
VI. Схизма была пятым поводом к подозрению в ереси. Она может
существовать без этого подозрения или же сопровождать его. К первому разряду
принадлежат схизматики, признающие все догматы веры, но отрицающие долг
послушания римскому епископу как видимому главе Церкви и наместнику Иисуса
Христа на земле. Второй состоит из тех, кто думает подобно этим схизматикам
и, кроме того, отказывается верить в какой-либо один из установленных
догматов. Таковы греки, которые верят в исхождение Святого Духа не от Отца и
Сына, а только от одного Отца . Инквизиция должна поступать сурово с
первыми, потому что они находятся на подозрении в исповедании дурных чувств
к главе Церкви и определенно враждебны к чистоте догмата {Эймерик.
Руководство для инквизиторов. Ч. II. Вопр. 48.}.
VII. Инквизиция должна была также действовать против укрывателей,
пособников и приверженцев еретиков как оскорбляющих католическую Церковь и
разжигающих ереси; это делало их подозрительными в смысле исповедания
осужденных и противных догмату мнений, если только они не выставят мотивов,
оправдывающих их поведение, и таким образом не уничтожат тяготеющее над ними
подозрение {Там же. Вопр. 50 - 53.}. Седьмой разряд подозреваемых состоял из
противодействовавших инквизиции или мешавших инквизиторам исполнять их
обязанности. Расследование этого проступка было предоставлено папами
трибуналу инквизиции, потому что они предполагали, что нельзя быть хорошим
католиком и в то же время ставить препятствия распознанию истины касательно
религиозных верований подданных государя, который не позволял ни одному
еретику оставаться в пределах своих владений {Там же. Ч. III. Вопр. 33 и
VIII. К восьмому разряду относились сеньоры, которые, по требованию
должностных лиц инквизиции клятвенно обещавшись изгнать еретиков из своих
владений, потом отказывались это исполнить: такое сопротивление делало этих
сеньоров подозреваемыми в ереси и до некоторой степени пособниками ее.
Читатель видел уже несколько соборных и папских постановлений, которые
давали повеление об этой мере. Девятый разряд состоял из правителей
королевств, провинций и городов, которые не защищали церкви от еретиков,
когда этого требовали инквизиторы. Такое поведение было достаточной причиной
для подозрения в ереси {Там же. Вопр. 32.}.
IX. Десятый разряд подозрительных жителей состоял из тех, кто не
соглашался отменять действовавшие в городах статуты и узаконения, когда они
были противны мерам, применяемым инквизиторами; такие люди должны были
рассматриваться как препятствующие действиям святой инквизиции и,
следовательно, подозреваемые в ереси {Там же. Вопр. 34 и 36.}.
X. Одиннадцатый случай для подобного подозрения являлся, когда
адвокаты, нотариусы и другие представители закона покровительствовали делу
еретиков, помогая им своими советами и другими способами ускользнуть из рук
инквизиторов; когда они скрывали бумаги, документы процесса или деловые
акты, из которых можно узнать заблуждения еретиков, место их жительства и их
положение или которые могли каким-либо другим способом послужить к
обнаружению ересей. Такое поведение ставило их в разряд пособников и
защитников еретиков {Там же. Ч. III. Вопр. 33.}.
XI. В двенадцатом разряде подозреваемых находились лица, дававшие
церковное погребение еретикам, публично признанным за таковых, по их
собственному признанию или в силу окончательного приговора; если
каноническое запрещение было известно, оно являлось причиной подозрения
нарушителей его в ереси {Там же. Вопр. 40.}.
XII. Тот, кто во время судебного разбирательства по делу вероучения
отказывался давать присягу относительно какого-либо пункта, когда этого у
него требовали, тоже становился подозреваемым в заблуждениях в вере. Такое
упорство заставляло смотреть на него как на виновного в сопротивлении режиму
святой инквизиции {Там же. Вопр. 41 и 118.}.
XIII. В четырнадцатый разряд подозреваемых надо поставить умерших, на
которых поступил донос как на еретиков. Такое распоряжение могло быть
основано на многих папских декреталиях, которые с целью сделать ересь еще
ненавистнее приказали, чтобы производилось расследование об ославленных
умерших, их трупы вырывались из земли и сжигались рукой палача. Их имущество
также конфисковалось, а память их предавалась бесчестью {Там же. Вопр. 63, с
комментарием Пеньи.}.
XIV. То же подозрение падало на сочинения, содержащие еретическое
учение или могущие к нему привести, и на их авторов. Эймерик приводит
различные судебные приговоры с осуждением книг, постановленные им самим или
иногда епископом той епархии, в которой он выполнял свои обязанности. Между
прочим он приводит сочинения: Раймонда Лудлия , знаменитого
францисканского монаха Майорки; Раймонда Тарраги, доминиканского монаха,
недавно обращенного из иудаизма, в которых говорилось о некромантии и
вызывании демонов; Арно де Вильнева, каталонского медика; Гонсало из Куэнсы
и Николая из Калабрии ; еретиков-виргилиан , эти сочинения
являвшегося ему несколько раз лично, как об этом передается в его процессе;
наконец, книги Бартоломее Генуэзца о пришествии антихриста {Эймерик.
Руководство для инквизиторов. Ч. II. Вопр. 9,26,27,28.}.
XV. Кроме того, считали за подозреваемых в преступлении ереси тех, кто,
не принадлежа ни к одному из предыдущих разрядов, тем не менее заслуживал
той же квалификации своими деяниями, своими разговорами или своими
сочинениями {Там же.}.
XVI. Наконец, евреи и мавры также считались подсудными святой
инквизиции, когда они склоняли католиков своими словами или сочинениями
принимать их веру. На самом деде они не были подчинены законам Церкви,
потому что не получили крещения; но папы пришли к убеждению, что они
становились, так сказать, под каноническую юрисдикцию самим актом своего
преступления. Государи, без сомнения, одобряли такую политику, потому что
папы не могли применять свою духовную власть к подобным вассалам иначе, как
с их согласия.
XVII. Эймерик не ставит в число особых преступлений, которые инквизиция
имела право преследовать, магию и колдовство, потому что, согласно его
системе, они принадлежали к вызыванию демонов и к ворожбе посредством
некромантии, пиромантии и другим подобным операциям, предполагавшим
договор с дьяволом. Этот проступок становился с каждым днем все реже, по
мере уменьшения легковерия публики, что легковерие является единственной
опорой этой профессии, адепты которой стараются вытянуть деньги одураченных
ими людей и обеспечить себе преступную наживу посредством мошенничества и
приманки суеверий.
XVIII. Хотя лиц, виновных в только что названных преступлениях,
подчиняло юрисдикции инквизиторов общее узаконение, но существовали
обстоятельства, когда такие лица оставались от нее независимыми. Так, папа,
его легаты, его нунции , его должностные лица и приближенные были
изъяты из ее компетенции. Хотя бы на них поступил донос как на формальных
еретиков, инквизитор имел право получить только секретную информацию и
направить ее к папе. То же изъятие существовало по отношению к епископам;
короли не пользовались этим правом {Там же. Ч. V. Вопр. 25,26,27 и 31.}.
XIX. Ввиду того, что епископы были обычными инквизиторами по
божественному праву, казалось справедливым, чтобы их не лишали права
получать осведомления и доносы, направленные против апостолических
инквизиторов в отношении веры; между тем папы сделали своих делегатов
независимыми от обычной юрисдикции, постановив, что лишь один апостолический
инквизитор имеет право преследовать другого {Там же. Вопр. 30.}.
XX. Инквизитор и епископ действовали с общего согласия; в то же время
каждый из них имел право преследовать обвиняемых единолично. Приказы о
заключении в тюрьму могли выноситься только одновременно; то же имело силу и
по отношению к пытке и к окончательному приговору, для которых соучастие
того и другого лица было необходимо. Когда они не были согласны, то
обращались к папе. Если каждый постановлял свое решение отдельно, они
сообщали его друг другу, чтобы прийти к соглашению об окончательных
мероприятиях, которые следовало предпринять {Там же. Ч. III. Вопр. 47 и
XXI. Инквизиторы могли потребовать содействия светской власти для
навлечь на себя кары в виде отлучения от Церкви и преследования по
подозрению в ереси; впрочем, чтобы не попасть впросак, инквизиторы умели
окружать себя достаточным числом альгвасилов и вооруженных людей для
защиты себя, своих секретарей и чиновников {Там же. Ч. III. Вопр. 56 и 57.}.
XXII. Епископ был обязан предоставлять свою тюрьму для заключения в ней
привлекаемых к суду; помимо этого инквизиторы имели особую тюрьму, чтобы
обеспечить сохранность обвиняемых {Там же. Вопр. 58.}.
XXIII. Если процесс представлял сомнения или трудности применении
канонов, декреталий, булл, апостольских бреве и гражданских законов,
инквизитор мог созвать собрание Юрисконсультов, чтобы осведомиться об их
мнении. Когда это случалось, он сообщал им документы процесса, иногда в виде
копии, где были опущены имена обвиняемых, доносчица и свидетелей, а также
обстоятельства, которые могли бы их обнаружить; иногда показывали подлинные
документы, взяв юрисконсультов клятвенное обещание хранить тайну. Этот
обычай впоследствии создал институт советников святой инквизиции, должность
которых была сведена к нулю, потому что инквизиторы были сами канонистами и
считали себя достаточно образованными, чтобы обходиться без постороннего
вмешательства {Эймерик. Руководство для инквизиторов. Вопр. с 77 по 81.}.
XXIV. Первые инквизиторы не получали никакого определенного жалованья.
Святая инквизиция была создана набожностью и ревностью по вере. Исполнявшие
обязанности инквизиторов были монахами и почти все давали обет бедности.
Священники, которые иногда участвовали в их трудах, рыли каноники или
духовные лица, пользующиеся доходами от прихода , и поэтому не думали
об ассигновании им жалованья. Но такое положение вещей должно было
измеряться, когда инквизиторы начали совершать путешествия в Сопровождении
секретарей, альгвасилов и вооруженной свиты. Тогда все их расходы были
возложены папами на епископов под тем предлогом, что инквизиторы трудились
над уничтожением ересей и преследованием еретиков в их епархиях. Это
мероприятие римской курии не понравилось епископам; оно показалось им тем
более несправедливым, что лишало их части авторитета. Обращались также к
сеньорам с намерением побудить их принять на себя эти издержки, основываясь
на том, что на них было возложено обязательство не терпеть в своих владениях
ни одного еретика. Однако этогo основания было недостаточно, чтобы помешать
общему ропоту и недовольству. Наконец настало время, когда на расходы
инквизиции были предоставлены средства от продажи имущества или из доходов
конфискованных у еретиков имений. На это употребляли также штрафные деньги,
налагаемые на еретиков в некоторых случаях, когда не было постановления о
конфискации имущества. Эти ресурсы составляли единственный фонд, на котором
инквизиция могла основывать свои расходы, и она никогда не имела ни прочной
дотации, ни определенной на этот предмет суммы, как это согласно утверждают
Эймерик и его комментатор Пенья {Эймерик. Руководство для инквизиторов.
Средневековье – эпоха долгих кровопролитных войн, массовых казней и смертельных эпидемий. Возрастающая дикость людей того времени стала первопричиной всех тех кошмаров и ужасов, что окутали Европу.
Святая инквизиция, уже с начала XII века, становится тем самым индикатором человеческой жестокости и стремлений властвовать любой ценой. Её главной задачей стал поиск и истребление еретиков и богоотступников, в лице учёных, оппозиционеров и обычных крестьян. Людей поддавали пыткам, гноили в тюрьмах и отправляли на незатухающее кострище святой инквизиции.
Этимология
Инквизиция (от лат. Inquisitio , «розыски», «расследования») - отдельный судебный институт католической церкви, основными обязанностями которого были выявление и искоренение ереси и богохульства.
Общее название целого ряда учреждений Римско-католической церкви, задачей которых была борьба с ересью.
История возникновения
Начиная с XII века, католическая церковь столкнулась с невиданным ростом альтернативных религиозных направлений в Западной Европе. Дабы утихомирить и побороть оппозиционные движения папство возложило на плечи епископов новые функции, согласно которым они были обязаны выявлять, судить и передавать еретиков светским властям для наказания.
В XII веке император Священной Римской империи Фридрих I Барбосса поручил папе Луцию III разработать схему розыска и раскрытия религиозных преступлений. Папа, воспользовавшись директом обязал всех новоприбывших епископов подбирать себе доносчиков из числа местных жителей, которые должны были уведомлять нового священноиерарха о всех преступлениях против церкви на вверенной ему местности. Епископ собирал все факты злодеяний и направлял их в специальные церковные суды.
Новосозданный церковный суд католической церкви был сформирован в 1215 г. папой Иннокентием III и получил название – «Инквизиция» .
В 1229 г. папой Григорием IX был учреждён специальный церковный трибунал , который занимался поиском, предотвращением и наказанием за распространение ересей.
Суть и средства инквизиции
Суть инквизиции заключалась в определении причастности подсудимого к ереси.
Святая инквизиция занималась поиском еретиков и ведьм, которых обвиняли в связях с нечистой силой. Интересным является тот факт, что помимо инквизиции церкви, преследованием ведьм занимались и светские власти.
Огромное значение приделалось чистосердечному признанию. Внесудебных расправ католическая церковь старалась не допускать, проводя специальные инквизиционные суды. Служащими инквизиции, помимо обычных допросов, применялись и более изощрённые методы получения информации, такие как пытки. Если подозреваемый в ходе «углублённого допроса» выживал, признаваясь и раскаиваясь в содеянном, то материалы его дела передавались в суд.
Обычно приговоры вынесенные инквизиционным судом сводились к смертной казни (сожжении на костре) и исполнялись уже светскими властями.
Исторические этапы
Историю инквизиции можно разделить на 3 хронологических периода:
- додоминиканский (гонения еретиков до XII века);
- доминиканский (начиная с Тулузского собора 1229 года);
- испанская инквизиция .
Первый период характеризовался эпизодическим гонением отдельных иноверцев, а суд над ними составлял лишь малую часть обязанностей епископов.
Во время второго периода начинают создаваться специальные уполномоченные инквизиционные трибуналы, которые находились в руках доминиканских монахов.
Третий период ознаменовался трансформацией инквизиционной системы в аппарат для централизации монархической власти в Испании с притязаниями её монархов на полную политическую и религиозную супрематию в Европе. Отличительной чертой этого периода становится борьба с маврами и евреями. Позже, уже с помощью Иезуитского ордена, создается новая боевая сила католической реакции XVI века против протестантизма.
Испанская инквизиция
Инквизиция в Испании берёт своё начало с XIII века и является самой жестокой и кровавой за всю историю гонений католической церкви. Своего апогея она достигла уже в XV веке, благодаря булле Папы Сикста IV, в которой определялись принципы соблюдения церковных доктрин, религиозного обращения в христианство, как истинную веру, всех иудеев (в марран) и мусульман (в моррисков) и обнаружение ересей, с последующим их разоблачением.
Регулярные преследования иноверцев начинаются с момента реформирования инквизиционной системы Фердинандом II Арагонским и Изабеллой Кастильской впоследствии объединения Арагона и Кастилии в одну монархию.
В 1480 году в городе Севилья впервые был создан специальный инквизиционный трибунал , цель которого заключалась в преследовании людей, тайно выполнявших еврейские обряды.
В 1483 году с одобрения папы Сикста IV верховным инквизитором становится духовный наставник королевы Изабеллы Кастильской – , который и сделал своё имя синонимом кровожадности и фанатической жестокости, погубившей и искалечившей сотни тысяч жизней.
Основным призванием Торквемады стало полное религиозное и политическое объединение Испании. Создавалась целая сеть специальных инквизиционных учреждений, в которую входили Центральный инквизиционный совет и четыре местных трибунала, число которых вскоре увеличили до 10.
Кроме того, государственная власть Испании охотно возложила на плечи инквизиторов роль цензоров, которые тщательно проверяли и запрещали все, по их мнению, безнравственные и еретические книги, а их авторы подвергались гонению и пыткам.
Объектами гонений становились не только еретики, но и активные политические деятели. Очень часто даже зажиточные граждане оказывались в роли жертв, имея вполне «правильные» христианские верования.
Кроме уже привычных пыток, очень популярными становились и так называемые акты веры (аутодафе) , смысл которых заключался в публичном сожжении неугодных Торквемаде и испанской короне инакомыслящих граждан. Впоследствии эти процессы поставили на поток, уничтожая богатых и статусных людей, при этом изымая всё их имущество в пользу государственной казны и инквизиционных органов.
Точное число жертв испанской инквизиции проводимой Торквемадой в период с 1481 по 1498 год до конца не выяснено, но согласно подсчетам, проводимым в начале XIX века, количество пострадавших могло достигать 100 000 человек . Почти 9 тыс. мужчин и женщин были сожжены на костре, 6,5 тыс. – удушены и больше 90 тыс. подверглись пыткам и принудительной конфискации.
Однако, существует и более новые данные, согласно которым, «великий инквизитор» Торквемада, виновен в сожжении только 2 тыс. человек, а значит цифры жертв испанской инквизиции существенно преувеличены. Но это только часть правды, полную картину и точное количество пострадавших мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
Православная инквизиция в Российской империи
Позиция Православной Церкви касательно еретиков кардинально отличалась от тех принципов, которыми руководствовалась Западная (католическая) инквизиция.
Инквизиция в России (Российской империи) была введена в 1721 году, когда царь Петр I создал Святейший Синод , с прописанным в нем Духовным Регламентом . Одним из пунктов этого закона назначалась специальная должность – «Протоинквизитор», которую занял иеромонах Пафнутий. Согласно новым нормам, в каждой епархии находился свой «провинциал-инквизитор», которому подчинялись обычные «инквизиторы» из городов и уездов.
Инквизиторы православной церкви, как правило, являлись фискалами, а объектом их внимания выступало духовенство и то, что было связано с его деятельностью.
В круг обязанностей инквизитора входило:
- наблюдение за выполнением церковнослужителями правил Духовного Регламента;
- недопущение симонии (покупки или продажи церковных должностей, сана);
- проверка на соответствие занимаемой должности (архимандрита или игумена);
- выполнение духовенством Святых правил.
Помимо основных своих функций, инквизиторы следили за взиманием налогов с раскольников. Если среди староверов появлялся духовный наставник – его незамедлительно доставляли в Синод, не допуская распространения старообрядческих верований. Кроме того, инквизиторы были обязаны следить за выполнением государственных законов, как среди священнослужителей, так и среди крестьян.
Духовная инквизиция в России просуществовала недолго и была уничтожена Екатериной I.
Окончание инквизиции
Начиная с эпохи Просвещения, инквизиция начала терять свои позиции.
Ярым противником инквизиционного движения выступил Себастьян Жозе ди Карвалью-и-Мелу (Помбал), который являлся первым министром короля Португалии Жозе I. С его подачи уже в 1771 году инквизицию лишили права цензуры и полностью ликвидировали аутодафе (акт веры, сожжение на костре), а в 1774 году полностью запретили применение пыток к заключённым.
В 1808 году французский император Наполеон I Бонапарт полностью отменил инквизицию на захваченных им территориях Испании, Италии и Португалии. Позже, папа Пий VII окончательно запретил использование пыток.
После португальской революции 1820 года, инквизиция была окончательно отменена на территории всего государства, а с 1821 года от неё отказались и испанские колонии Латинской Америки.
В 1834 году указом королевы Марии Кристины Бурбон-Сицилийской инквизиция в Испании была окончательно отменена.
Из-за невозможности дальнейшего возрождения средневековых инквизиционных движений, уже в 1835 году папа Григорий XVI официально упраздняет все местные инквизиционные трибуналы, оставляя лишь Священную канцелярию, в обязанности которой входило лишь отлучение от церкви (анафема) и издание Индекса запрещённых книг.
В 1966 году папа Павел VI официально упраздняет инквизицию, создавая вместо неё Конгенерацию вероучений и отменяя Индекс.
12 марта 2000 года папа Иоанн Павел II совершил обряд покаяния за грехи сыновей церкви и их преступлений во времена инквизиции.
Книги и фильмы об инквизиции
События, происходившие в эпоху Святой Инквизиции, нашли своё отражение и в литературе. Среди самых известных книг об инквизиции можно выделить:
- рассказ «Колодец и маятник» (авт. Эдгар Аллан По, 1842);
- роман «Лейденская красавица» (авт. Генри Райдер Хаггард, 1901);
- исторический роман «Прекрасная Маргарет» (авт. Генри Райдер Хаггард, 1907);
- исторический роман «Псы Господни» (авт. Рафаэль Сабатини, 1928);
- роман «Имя розы» (авт. Умберто Эко, 1980);
- роман «Воспоминание о монастыре» (авт. Жозе Сарамаго, 1982).
Среди наиболее значимых фильмов , отразивших события времён кровавой инквизиции, стоит отметить:
- «Страсти Жанны д’Арк» (1928);
- «Галилео Галилей» (1968);
- «Джордано Бруно» (1978);
- «Инквизитор: колодец и маятник» (1990);
- «Воин Бога» (1999);
- «Жанна д’Арк» (1999);
- «Во времена ведьм» (2005);
- «Палач» (2005);
- «Страшный суд» (2006);
- «Черная смерть» (2010).
На любое действие рано или поздно находится противодействие. Вот почему когда-то доблестная армия инквизиции вступила в борьбу с неведомой силой ведьм.
Чем они руководствовались? Так как в любом действии, даже в самом деструктивном, всегда есть частичка конструктивности, то и в этой жестокой и всепоглощающей охоте на ведьм был смысл. Но какой!? Почему инквизиторы находили себе множество приспешников? Почему им было так важно найти и уничтожить всех красавиц? Почему ведьмы вызывали столько страха и злости у церкви?
Постараюсь ответить на все вопросы. А для начала, давай окунемся в те времена, когда лютовала церковь, обзывая всех направо и налево еретиками, и собирая толпы назначенных «добровольцев» у себя на «беседы с пристрастием». Почему же она лютовала?
Тут было несколько причин. Известные всем - борьба за власть и обогащение как деньгами, так и знаниями. Церковь ставила свои кресты на кровь не покорившихся иноверцев, захватывая территории, библиотеки, сокровищницы и умы людей. Всеми силами сдруживалась с правящей элитой, подминая ее под себя. Крестовые походы, интриги, анафема и признание непокорных одержимыми и еретиками - обычные методы церкви того времени.
Еще одна причина, не для всех очевидна. Хотя имеет место быть - это желание церкви угодить правящему строю и помочь удержать порядок и повиновение народа, ведь в таком случае церковь только выиграет. Порядок и повиновение приходилось действительно удерживать , т.к. времена были нелегкие - пожары, засухи, эпидемии, скоропалительные кончины важных чинов. И всему виной были ЭТИ люди! ОНИ переступали через запреты! Дерзкие, наглые, непокорные, фанатичные, озлобленные и опасные, ОНИ вызывали страх и уважение у простых людей. Это подрывало власть церкви и тех, кто был с ней заодно.
Поэтому церкви от безысходности и отчаяния, пришлось пойти на крайние меры - выпустить свою армию инквизиторов для борьбы с этой заразой, разлагающей порядок и мешающей своими провокациями. Кто же эти грязные провокаторы? О, это были коварные создания - Ведьмы и Колдуны - они исчадия ада, приспешники дьявола, грязные еретики, что пытались пошатнуть правоту и истинность церкви. Они травили, насылали болезни и горести на достопочтенных вельмож и их земли. Они порочили имена церкви и правящих кругов. Они должны очиститься через страдания и огонь, только так их души могли спастись.
Инквизиторы никого не щадили, никому не давали спуску и только благодаря им, церковь еще больше обогатилась знаниями, деньгами и еще больше укрепила свою власть, основанную на крови, страхе и молитвах к истинному богу.
Эта статья начиналась с фразы: «На любое действие рано или поздно находится противодействие». А почему же появилась такая непокорная сила, как Ведьмы? И на какое действие они явились противодействием?
Если мы посмотрим религиозные тексты, покопаемся в мифологии, то увидим следующее: все народы сходятся в том, что когда-то было другое, хорошее время. Его называют по-разному: жизнь в Раю, Золотой Век, Сатья-юга и т.д. Важно не это, а то, что время, записанное и переданное в приданиях другим поколениям, было прекрасно. А потом наступили темные времена с борьбой за власть, с братоубийством, с измеримостью правоты и святости того или другого Бога. Наступило время, пропитанное предательством, ложью, завистью и потерей смысла.
Когда люди стали угнетать друг друга, и порядок стал превращаться в хаос, один из Ликов Великой Луны даровал миру магию. Не всем, а лишь тем, в ком еще горела искра, кто мог услышать Ее зов, посчастливилось познать это искусство. Они - Ведьмы и Колдуны были взращены и призваны Луной для хранения и поддержания порядка, для возмездия и освобождения. Вот почему короли склоняли перед ними головы, вот почему простые люди просили у них помощи, вот почему церковь лютовала и хотела ИХ искоренить.
Эта борьба порядка и хаоса, борьба за установление своей истины продолжается и сейчас. Перерождающиеся души Ведьм теперь можно встретить часто. Кто-то нашел себя в психологии, кто-то прекрасно продвигает или продвигается в моде, политике, религии и торговле. Кто-то продолжает свой путь и несет в мир порядок, гармонию и справедливость, занимаясь магическим ремеслом - своим истинным делом. Но есть и те, кого сломили костры забытых лет, они, даже не осознавая причин, очень боятся всего магического и мистического, потому что больно и страшно где-то внутри...
Переродившиеся инквизиторы , церковники и иже с ними тоже встречаются среди людей. Кто-то вновь стал религиозным фанатиком, с пеной у рта доказывающим истинную истинность своей веры. Кто-то вновь при власти, кто-то занимается прежним делом - разоблачает всех и вся, отравляет жизни и грабит население, отбирая крохи, а кто-то и сам так или иначе интересуется мистикой и магией, знает, что она есть, но как-то побаивается...
А бывает и так, что бывшие по разные стороны от костра участники прежних баталий вновь встречаются. И страсти разгораются снова. Между ними вспыхивают разные чувства - страх, притяжение, интерес, боль, обида, ненависть, любовь, желание растоптать, желание быть вместе, желание простить и освободиться... И снова кому-то придется зайти в костер, а кто-то его подожжет. Но поменяются ли местами перерожденные инквизиторы и ведьмы? А может все же, они выберут прощение, разберут хворост, потушат горящий факел и в их душах наступит покой?
Богиня Судьбы дает нам возможность получить разный опыт, понять чувства и мотивы наших жертв и обидчиков, развязать прежние узлы. Но так ли мы мудры, чтобы сделать это, а не завязывать новые?...
Я за магию, справедливость, правду и порядок. Каждый настоящий Маг за это. Однако, у каждого свой путь и свой выбор. Так и ты сделай тот, что позволит и тебе и тем, чья судьба завязана с твоей, освободиться и жить счастливо сейчас.
Много раз переродившийся
Инквизиция (от лат. inquisitio - расследование, розыск), в католической церкви особый церковный суд по делам о еретиках, существовавший в 13-19 вв. Ещё в 1184 папа Луций III и император Фридрих 1 Барбаросса установили строгий порядок розыска епископами еретиков, расследования их дел епископскими судами. Светские власти обязывались приводить в исполнение выносимые ими смертные приговоры. Впервые об инквизиции как об учреждении говорилось на созванном папой Иннокентием III 4-м Латеранском соборе (1215), установившем особый процесс для преследования еретиков (per inquisitionem), достаточным основанием для которого объявлялись порочащие слухи. С 1231 по 1235 папа Григорий IX рядом постановлений передал функции по преследованию ересей, ранее исполнявшиеся епископами, специальным уполномоченным - инквизиторам (первоначально назначавшимся из числа доминиканцев, а затем и францисканцев). В ряде европейских государств (Германии, Франции и др.) были учреждены инквизиционные трибуналы, которым поручалось расследование дел об еретиках, вынесение и исполнение приговоров. Так было оформлено учреждение инквизиции. Члены инквизиционных трибуналов обладали личной неприкосновенностью и неподсудностью местным светским и церковным властям, находились в непосредственной зависимости от папы. Из-за тайного и произвольного хода судопроизводства обвиняемые инквизицией были лишены всяких гарантий. Широкое применение жестоких пыток, поощрение и вознаграждение доносчиков, материальная заинтересованность самой инквизиции и папства, получавших огромные средства благодаря конфискации имущества осуждённых, сделали инквизицию бичом католических стран. Приговорённых к смерти обычно передавали в руки светской власти для сожжения на костре (см. Аутодафе). В 16 в. И. стала одним из основных орудий контрреформации. В 1542 в Риме был учрежден верховный инквизиционный трибунал. Жертвами инквизиции стали многие выдающиеся учёные, мыслители (Дж. Бруно, Дж. Ванини и др.). Особенно свирепствовала инквизиция в Испании (где с конца 15 в. она была тесно связана с королевской властью). Только за 18 лет деятельности главного испанского инквизитора Торквемады (15 в.) было сожжено заживо более 10 тыс. чел.
Пытки инквизиции были самыми разнообразными. Жестокость и изобретательность инквизиторов поражают воображение. Кое-какие средневековые орудия пыток сохранились и до наших времен, но чаще всего даже музейные экспонаты восстановлены по описаниям. Представляем вашему вниманию описание некоторых известных орудий пыток.
«Кресло допроса» применялось в Центральной Европе. В Нюрнберге и Фегенсбурге до 1846 года регулярно проводились предварительные следствия с его использованием. Обнаженного узника усаживали на кресло в такой позе, что при малейшем движении в его кожу вонзались шипы. Палачи зачастую усиливали муки агонизирующей жертвы, разводя костер под сиденьем. Железное кресло быстро нагревалось, вызывая сильные ожоги. Во время допроса жертве могли протыкать конечности, применяя щипцы или другие орудия пытки. Подобные кресла имели различные формы и размеры, но все они были оборудованы шипами и средствами обездвиживания жертвы.
Дыба-ложе
Это одно из наиболее распространенных орудий пытки, встречающихся в исторических описаниях. Дыбу применяли на всей территории Европы. Обычно это орудие представляло собой большой стол на ножках или без них, на который заставляли лечь осужденного, а его ноги и руки фиксировали при помощи деревянных плашек. Обездвиженную таким образом, жертву «растягивали», причиняя ей невыносимую боль, часто до тех пор, пока мускулы не разрывались. Вращающийся барабан для натягивания цепей использовался не во всех вариантах дыбы, а только в самых хитроумных «модернизированных» моделях. Палач мог взрезать мускулы жертвы, чтобы ускорить окончательный разрыв тканей. Тело жертвы вытягивалось более чем на 30 см, прежде чем разорваться. Иногда жертву крепко привязывали к дыбе, чтобы легче использовать другие методы истязания, такие как щипцы для зажимания сосков и других чувствительных частей тела, прижигания каленым железом и др.
Это, несомненно, наиболее распространенная пытка, и она вначале часто использовалась в судопроизводстве, поскольку считалась легким вариантом пытки. Руки обвиняемого связывались за спиной, а другой конец веревки перебрасывали через кольцо лебедки. Жертву либо оставляли в такой позиции, либо сильно и непрерывно дергали за веревку. Нередко к нотам жертвы привязывали дополнительный груз, а тело рвали щипцами, такими как, например, «ведьмин паук», чтобы сделать пытку менее мягкой. Судьи думали, что ведьмы знают множество способов колдовства, которые позволяют им спокойно переносить пытки, поэтому не всегда удается добиться признания. Мы можем сослаться на серию процессов в Мюнхене в начале XVII века в отношении одиннадцати людей. Шестерых из них непрестанно пытали при помощи железного сапога, одна из женщин подверглась расчленению груди, следующих пятерых колесовали, и одного посадили на кол. Они, в свою очередь, донесли еще на двадцать одного человека, которых незамедлительно допросили в Тетенванге. Среди новых обвиненных была одна очень уважаемая семья. Отец умер в тюрьме, мать, после того, как ее подвергли испытанию на дыбе одиннадцать раз, призналась во всем, в чем ее обвинили. Дочь, Агнесса, двадцати одного года, стоически перенесла испытание на дыбе с дополнительным весом, но не признавала своей вины, и только говорила о том, что она прощает своих палачей и обвинителей. Лишь через несколько дней непрекращающихся испытаний в камере пыток, ей сказали о полном признании ее матери. После попытки суицида она призналась во всех ужасных преступлениях, включая сожительство с Дьяволом с восьмилетнего возраста, в пожирании сердец тридцати человек, участии в шабашах, в том, что вызывала бурю и отрекалась от Господа. Мать и дочь были приговорены к сожжению на костре.
Использование термина «аист» приписывают Римскому Суду святейшей инквизиции в период со второй половины XVI в. до приблизительно 1650 года. То же название этому орудию пытки было дано Л.А. Муратори в его книге «Итальянские летописи» (1749). Происхождение еще более странного названия «Дочь дворника» неизвестно, но оно дано по аналогии с названием идентичного приспособления в лондонском Тауэре. Каково бы ни было происхождение названия, это орудие является великолепным примером огромного разнообразия систем принуждения, которые применялись во времена Инквизиции.
Позиция жертвы была тщательно продумана. Уже через несколько минут такое положение тела приводило к сильнейшему мышечному спазму в области живота и ануса. Далее спазм начинал распространяться в район груди, шеи, рук и ног, становясь все более мучительным, особенно в месте начального возникновения спазма. По прошествии некоторого времени привязанный к «Аисту» переходил от простого переживания мучений к состоянию полного безумия. Часто, в то время как жертва мучилась в этой ужасной позиции, ее дополнительно пытали каленым железом и другими способами. Железные путы врезалось в плоть жертвы и становилось причиной гангрены, а иногда и смерти.
«Стул инквизиции», известный под названием «стул ведьмы», высоко ценился как хорошее средство против молчаливых женщин, обвиненных в колдовстве. Этот распространенный инструмент особенно широко использовался австрийской инквизицией. Стулья были различных размеров и форм, все оснащенные шипами, с наручниками, блоками для фиксации жертвы и, чаще всего, с железными сидениями, которые в случае необходимости можно было раскалить. Мы нашли свидетельства применения данного орудия для медленного умерщвления. В 1693 году в австрийском городе Гутенберг судья Вольф фон Лампертиш вел процесс по обвинению в колдовстве Марии Вукинец, 57 лет. Она была посажена на стул ведьмы на одиннадцать дней и ночей, одновременно палачи прижигали ей ноги раскаленным железом (inslеtрlаster). Мария Вукинец умерла под пытками, сойдя с ума от боли, но не сознавшись в преступлении.
По словам изобретателя, Ипполито Марсили, введение «Бдения» явилось переломным моментом в истории пыток. Современная система получения признания не предполагает нанесения телесных повреждений. В ней нет сломанных позвонков, вывернутых лодыжек, или раздробленных суставов; единственная субстанция, которая страдает - это нервы жертвы. Идея пытки состояла в том, чтобы держать жертву в бодрствующем состоянии так долго, как только возможно, это была своеобразная пытка бессонницей. Но «Бдение», которое первоначально не рассматривалась как жестокая пытка, принимало различные, иногда крайне жестокие формы.
Жертву поднимали на верхушку пирамиды и затем постепенно опускали. Верхушка пирамиды должна была проникать в область ануса, яичек или кобчика, а если пытали женщину - то вагины. Боль была настолько сильной, что зачастую обвиняемый терял сознание. Если это случалось, процедура откладывалась, пока жертва не очнется. В Германии «пытка бдением» называлась «охрана колыбели».
Эта пытка очень похожа на «пытку бдением». Отличие в том, что основным элементом устройства является заостренный угол клиновидной формы, выполненный из металла или твердых пород дерева. Допрашиваемого подвешивали над острым углом, так чтобы этот угол упирался в промежность. Разновидностью использования «осла» является привязывание груза к ногам допрашиваемого, связанного и зафиксированного на остром углу.
Упрощенным видом «Испанского осла» можно считать натянутую жесткую веревку или металлический трос, называемый «Кобылой», чаще такой вид орудия применяется к женщинам. Протянутую между ног веревку задирают как можно выше и растирают до крови половые органы. Вид пыток с веревкой довольно эффективен, поскольку применяется к наиболее чувствительным частям тела.
Жаровня
В прошлом не существовало ассоциации «Международная амнистия», никто не вмешивался в дела правосудия и не защищал тех, кто попал в его лапы. Палачи были вольны выбирать любое, с их точки зрения подходящее средство для получения признаний. Часто они использовали и жаровню. Жертву привязывали к решетке и затем «поджаривали» до тех пор, пока не получали искреннее раскаяние и признание, что приводило к обнаружению новых преступников. И цикл продолжался.
Для того чтобы наилучшим образом выполнить процедуру этой пытки обвиняемого располагали на одной из разновидностей дыбы или на специальном большом столе с поднимающейся средней частью. После того, как руки и ноги жертвы были привязаны к краям стола, палач приступал к работе одним из нескольких способов. Один из этих методов заключался в том, что жертву заставляли при помощи воронки проглотить большое количество воды, затем били по надутому и выгнутому животу. Другая форма предусматривала помещение в горло жертвы тряпичной трубки, по которой медленно вливали воду, что приводило к раздуванию и удушению жертвы. Если этого было недостаточно, трубку вытаскивали, вызывая внутренние повреждения, а затем вставляли опять, и процесс повторялся. Иногда применяли пытку холодной водой. В этом случае обвиняемый часами лежал на столе обнаженный под струей ледяной воды. Интересно заметить, что эта разновидность мучения рассматривалась как легкая, и признания, полученные таким способом, суд принимал как добровольные и данные подсудимым без применения пыток.
Идея механизировать пытки родилась в Германии и ничего не поделаешь с тем, что Нюрнбергская дева имеет такое происхождение. Она получила свое имя из-за внешнего сходства с баварской девушкой, а также, потому что ее прототип был создан и впервые использован в подземелье секретного суда в Нюрнберге. Обвиненного помещали в саркофаг, где тело несчастного протыкалось острыми шипами, расположенные так, что ни один из жизненно важных органов не был задет, и агония длилась довольно долго. Первый случай судебного разбирательства с использованием «Девы» датирован 1515 годом. Он был детально описан Густавом Фрейтагом в его книге «bilder aus der deutschen vergangenheit». Наказание постигло виновного в подлоге, который промучился внутри саркофага три дня.
Колесование
Приговорённому к колесованию железным ломом или колесом ломали все крупные кости тела, затем его привязывали к большому колесу, и устанавливали колесо на шест. Приговорённый оказывался лицом вверх, смотря на небо, и умирал так от шока и обезвоживания, часто довольно долго. Страдания умирающего усугубляли клевавшие его птицы. Иногда вместо колеса использовали просто деревянную раму или крест из брёвен.
Для колесования также применялись вертикально установленные колеса.
Колесование очень популярная система, как пыток, так и казни. Оно применялась только при обвинении в колдовстве. Обычно процедура была разделена на две фазы, обе достаточно болезненные. Первая состояла в переломах большей части костей и суставов при помощи маленького колеса, называемого колесом дробления и снабженного снаружи множеством шипов. Вторая была разработана на случай казни. Предполагалось, что жертва, разбитая и искалеченная таким способом, буквально подобно веревке проскользнет между спицами колеса на длинный шест, где и останется ожидать смерти. Популярная разновидность этой казни совмещала колесование и сожжение на костре - в таком случае смерть наступала быстро. Процедура была описана в материалах одного из судебных разбирательств в Тироле. В 1614 году бродяга по имени Вольфганг Зельвейзер из Гаштейна, признанный виновным в сношениях с дьяволом и насылании бури, был приговорен судом Лейнца одновременно к колесованию и сожжению на костре.
Пресс для конечностей или «Коленодробилка»
Разнообразные приспособления для дробления и ломания суставов, как коленных, так и локтевых. Многочисленные стальные зубья, проникая внутрь тела, наносили страшные колотые раны, из-за которых жертва истекала кровью.
«Испанский сапог» был своеобразным проявлением «инженерного гения», так как судебные власти во времена Средневековья заботились, чтобы лучшие мастера создавали все более совершенные приспособления, позволявшие ослабить волю заключенного и быстрее и легче добиться признания. Металлический «Испанский сапог», снабженный системой винтов, постепенно сжимал голень жертвы вплоть до перелома костей.
«Железный башмак» - близкий родственник «испанского сапога». В этом случае палач «работал» не с голенью, а со стопой допрашиваемого. Слишком усердное применение устройства обычно заканчивалось переломом костей предплюсны, плюсны и пальцев.
Это средневековое устройство, надо отметить, высоко ценилось, особенно на территории северной Германии. Его функция была довольно проста: подбородок жертвы помещали на деревянную или железную опору, а крышка устройства навинчивалась на голову жертвы. Сначала раздавленными оказывались зубы и челюсти, затем, поскольку давление нарастало, ткани мозга начинали вытекать из черепа. По прошествии времени, этот инструмент утратил свое значение как орудие убийства и приобрел широкое распространение как орудие пытки. Несмотря на то, что и крышка устройства, и нижняя опора выложены мягким материалом, который не оставляет никаких следов на жертве, приспособление приводит заключенного в состояние «готовности к сотрудничеству» уже после нескольких поворотов винта.
Позорный столб был широко распространенным способом наказания во все времена и при всяком социальном строе. Осужденного помещали у позорного столба на определенное время, от нескольких часов до нескольких дней. Выпадающая на период наказания плохая погода усугубляла положение жертвы и увеличивала муки, что, вероятно, рассматривалось как «божественное возмездие». Позорный столб, с одной стороны, можно было считать сравнительно мягким способом наказания, при котором виновные просто выставлялись в публичном месте на всеобщее осмеяние. С другой стороны, прикованные к позорному столбу были совершенно беззащитны перед «судом народа»: кто угодно мог оскорбить их словом или действием, плюнуть в них или бросить камень - тикое обращение, причиной которого могло быть народное возмущение или личная вражда, подчас приводило к увечьям или даже смерти осужденного.
Этот инструмент был создан как позорный столб в форме стула, и саркастически назван «Троном». Жертва помещалась вниз головой, а ее ноги укреплялись при помощи деревянных блоков. Подобная пытка пользовалась популярностью среди судей, желающих следовать букве закона. На самом деле, законодательство, регулировавшее применение пыток, позволяло использовать Трон только один раз в течение допроса. Но большинство судей обходило это правило, просто называя следующую сессию продолжением все той же первой. Использование «Трона» позволяло объявлять это одной сессией, даже если она длилась 10 дней. Поскольку использование «Трона» не оставляло неустранимых следов на теле жертвы, то оно очень подходило для длительного использования. Нужно отметить, что одновременно с этой пыткой заключенных пытали также водой и каленым железом.
Она могла быть деревянной или железной, для одной или для двух женщин. Это было орудие мягкой пытки, обладающее скорее психологическим и символическим значением. Нет документальных свидетельств о том, что использование этого устройства приводило к физическим увечьям. Применялось оно, в основном, к виновным в клевете или оскорблении личности, руки и шея жертвы закреплялись в небольших отверстиях, так что наказанная оказывалась в молитвенной позе. Можно себе представить страдания жертвы от нарушения кровообращения и боли в локтях, когда устройство надевалось на долгий срок, иногда на несколько дней.
Жестокий инструмент, используемый для фиксации преступника в крестообразном положении. Заслуживает доверия утверждение, что Крест был изобретен в Австрии в XVI -XVII веках. Это следует из книги «Правосудие в старые времена» из собрания Музея правосудия в Роттенбурге-на-Таубере (Германия). Очень похожая модель, которая находилась в башне замка в Зальцбурге (Австрия), упомянута в одном из наиболее подробных описаний.
Смертника сажали на стул с руками, связанными за спиной, железный ошейник жестко фиксировал положение головы. В процессе казни палач закручивал винт, и железный клин медленно входил в череп осужденного, приводя к его смерти.
Шейная ловушка - кольцо с гвоздями на внутренней стороне и с приспособлением, напоминающим капкан, на внешней стороне. Любого заключенного, который пытался спрятаться в толпе, можно было без труда остановить при помощи данного приспособления. После поимки за шею он уже не мог освободиться, и его заставляли следовать за надсмотрщиком без опасения, что он окажет сопротивление.
Этот инструмент действительно напоминал двустороннюю стальную вилку с четырьмя острыми шипами, вонзающимися в тело под подбородком и в районе грудины. Она плотно крепилась кожаным ремнем к шее преступника. Эта разновидность вилки использовалась в судебных разбирательствах по обвинению в ереси и колдовстве. Глубоко проникая в плоть, она причиняла боль при любой попытке пошевелить головой и позволяла говорить жертве только неразборчивым, еле слышным голосом. Иногда на вилке можно было прочесть латинскую надпись «Я отрекаюсь».
Инструмент использовался для того, чтобы прекратить пронзительные крики жертвы, докучавшие инквизиторам и мешавшие их разговору друг с другом. Железная трубка внутри кольца плотно засовывалась в горло жертвы, а ошейник запирался болтом на затылке. Отверстие позволяло воздуху проходить, но при желании его можно было заткнуть пальцем и вызвать удушье. Это приспособление часто применялось по отношению к приговоренным к сожжению на костре, особенно на большой публичной церемонии, называемой Аутодафе, когда еретики сжигались десятками. Железный кляп позволял избежать ситуации, когда осужденные заглушают духовную музыку своими воплями. Джордано Бруно, виновный в излишней прогрессивности, был сожжен в Риме на площади Кампо дей Фьори в 1600 году с железным кляпом во рту. Кляп был снабжен двумя шипами, один из которых, пронзив язык, вышел под подбородком, а второй раздробил небо.
Про нее нечего сказать, кроме того, что она вызывала смерть еще худшую, нежели смерть на костре. Орудие управлялось двумя людьми, которые распиливали осужденного, подвешенного вниз головой с ногами, привязанными к двум опорам. Уже сама позиция, вызывающая приток крови к головному мозгу, заставляла жертву переживать неслыханные муки в течение долгого времени. Этот инструмент использовался как наказание за различные преступления, но особенно охотно его применяли в отношении гомосексуалистов и ведьм. Нам представляется, что это средство широко употребляли французские судьи в отношении ведьм, которые забеременели от «дьявола ночных кошмаров» или даже от самого Сатаны.
Познакомится с этим предметом имели шанс женщины, согрешившие абортом или прелюбодеянем. Раскалив добела его острые зубцы, палач разрывал на куски грудь жертвы. В некоторых районах Франции и Германии вплоть до 19 века этот инструмент называли «Тарантулом» или «Испанским пауком».
Это устройство вводили в рот, анальное отверстие или влагалище, и при закручивании винта сегменты «груши» максимально раскрывались. В результате этой пытки внутренние органы серьезно повреждались, часто приводя к смерти. В раскрытом состоянии острые концы сегментов впивались в стенку прямой кишки, в глотку или шейку матки. Эта пытка предназначалась для гомосексуалистов, богохульников и женщин, сделавших аборты или согрешивших с Дьяволом.
Клетки
Даже если пространство между прутьями было достаточным, чтобы втолкнуть туда жертву, у нее не было никакого шанса оттуда выбраться, поскольку клетку подвешивали очень высоко. Часто размер отверстия на дне клетки было таковым, что жертва легко могла выпасть из нее и разбиться. Предощущение такого конца усугубляло страдания. Иногда грешника в этой клетке, подвешенной к длинной жерди, опускали под воду. В жару грешника могли повесить в ней на солнцепеке столько дней, сколько мог вытерпеть без капли воды для питья. Известны случаи, когда заключенные, лишенные еды и питья, умирали в таких клетках от голода и их высохшие останки наводили ужас на товарищей по несчастью.